Иван Андреевич Капустин прошел через пекло великой Отечественной войны, остался в живых, и только через пять лет после Победы, после боев на Западной Украине вернулся в родное Михайло-Лебяжье.

Окружающий нас мир меняется, а с ним и образ жизни. Исчезают некоторые привычки, с ними уходят из повседневного употребления некоторые вещи и предметы. Тем более показалось удивительным заметить в сельском доме с современной бытовой техникой и электронной аппаратурой изделие, которое сейчас можно увидеть разве что в кадре военной кинохроники или в музейной витрине. Кисет - всего-то восемь десятков лет назад он было необходимой принадлежностью многих мужчин военной поры. Его старательно шили в тылу и вкладывали в посылки для фронтовиков вместе с вязанными теплыми носками и перчатками. Небольших размеров мешочек стягивался вшитой в него тесемкой и был удобен для хранения махорки и табака в военно-полевых условиях.

Кисет из тусклой, довоенной поры материи в мелкую клетку с удобной шнуровкой бережно держала в руках хозяйка дома Нина Ивановна и с повлажневшими от воспоминаний глазами рассказывала о своем отце - Иване Андреевиче Капустине. Отцовский кисет стал для нее семейной реликвией, материальной памятью об ушедшем родном и дорогом человеке. Отец вернулся с войны с этим кисетом в кармане солдатской шинели, и всю последующую жизнь бережно его хранил. В клетчатом, на первый взгляд невзрачном мешочке бывший фронтовик хранил свои боевые награды.

Путь к ним начался поздней осенью 1943 года, когда в семье Капустиных восемнадцатилетнего, не по возрасту худенького и небольшого ростом старшего сына Ивана, работающего на тракторе, по повестке Хворостянского районного военного комиссариата призвали в Красную Армию.

Перед фронтом были курсы в 58-м учебном отдельном стрелковом полку. А дальше появилась краткая запись в военном билете: «44 год, июнь, 80-й стрелковый полк - автоматчик».

… Стопка аккуратно сложенных толстых листов на столе рядом с кисетом, каждый из них увенчан фотографией вождя, в них - география боев и личного участия в них рядового Ивана Капустина. Желтые листы – благодарности от командования. Вот некоторые из них, врученные красноармейцу Ивану Андреевичу Капустину.

«Вам, участнику боев при прорыве сильно укрепленной обороны немцев западнее Ковеля с выходом к реке Западный Буг, за отличные боевые действия приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза товарища Сталина объявлена благодарность».

«Приказом Сталина от 14 сентября 1944 года «За овладение городом Прага».

• боев за овладение столицей Союзной нам Польши городом Варшава – важным стратегическим узлом обороны немцев на реке Висла». «Приказом Верховного Главнокомандующего Маршала Советского Союза т. Сталина от 20 марта 1945 г. № 304 за овладение г. Альтдамм и ликвидацию сильно укрепленного плацдарма немцев на правом берегу реки Одер восточнее Штеттина».

«Приказом от 27 апреля 1945 г. № 347 в боях за город Шпандау».

О главных наградах сына сообщили в село Михайло-Лебяжье его маме, Капустиной Татьяне Степановне. Письмо было написано за месяц до Победы на бланке Наркомата обороны СССР от 10 апреля 1945 года за № 027 с литерой «н» (наградное) и отправлено с полевой почты 64137:

«Сообщаю, что Ваш сын – красноармеец Капустин Иван Андреевич -за отличное выполнение боевых заданий на фронтах борьбы с немецким захватчиком и за проявленные при этом доблесть и мужество награжден медалью «За отвагу» и Орденом Красной Звезды».

Медаль «За отвагу» - высшая в наградной системе медалей. Награждали ею за личное мужество и отвагу, проявленные при защите Отечества и исполнение воинского долга.

В архиве Капустина есть еще несколько удостоверений к медалям, среди них «За участие в Великой Отечественной войне», «За победу над Германией». События, которые обозначены на медалях, остались за поворотом прошлого столетия. Для всей нашей страны они приобрели историческое значение, с трагическим, трудным и горьким периодом, который ценой миллионов жизней привел к трудной долгожданной и радостной Победе «со слезами на глазах».

По воспоминаниям дочери, дополним повествование о воине, крестьянине и добром, заботливом и любящем отце.

Ивану Капустину уготовано было появиться на свет в селе, название которого прозаично и красиво, оно содержит в себе два слова, имеющих разные значения и разное смысловое содержание – Михайло-Лебяжье. Это потом его упростили, сократили и стали в обиходной речи называть Михайло-Лебяжка. Михайло – имя первого жителя, что установлено из архивных источников. Лебяжье – первозданная, незаселенная местность украшалась нерукотворным прудом, по глади вод которого плавали лебеди, когда появились в нем переселенцы, приехавшие осваивать степное Приволжье. Разве могли в таком селе жить люди с черствой душой и холодными сердцами, равнодушно реагировать на все происходящее вокруг? Несмотря на то, что быт их был достаточно суров, труд хлебороба и скотоводство требовали приложения немалых усилий. Однако, их окружала такая природная красота, что порой захватывало дух от искрящегося на солнце белоснежного раздолья после угомонившегося февральского бурана, весной от разлившейся в половодье реки и склоненными над ней ивами с мохнатыми мягкими комочками распускающихся сережек, а летом - от зеленых лугов с цветущими многотравьем.

В крестьянском довоенном детстве мало было забав и игрищ. Детей, особенно, мальчишек, рано приучали к труду. Надо было помогать взрослым сено ворошить, цыплят и индюшат от грачей сторожить, встретить из стада корову, топтать вместе со взрослыми месиво из навоза вперемешку с остатками соломы, из которого нарезали и сушили кизяки, небольшие плоские кирпичики, будущее топливо для пузатой печки-голландки в зимнюю стужу. В селе много ежедневной работы и для взрослых, и для детей.

Первенец семьи, окончив 4 класса в школе родного села, продолжать дальше учебу в семилетке, которая была в Студенцах, не смог. В семье, где подрастали две его младшие сестренки, просто не хватало средств обеспечить сына питанием, одеждой и обувью, содержать его в другом селе. Ваня пошел работать в 13 лет. Когда началась война, ему ещё не исполнилось шестнадцати. Тяжелые военные будни в колхозе начались без взрослых мужчин.

Всю осень 43-го он проработал на тракторе, а в ноябре, когда завершились полевые работы, пришла повестка из военкомата. Ранним хмурым и уже почти по-зимнему холодным утром на грузовой машине с высокими бортами новобранцев из Хворостянского района повезли на станцию в Безенчук. В пульмановском вагоне с железной печкой-буржуйкой сельских мальчишек отправили защищать Родину.

В семье не сохранилось воспоминаний об учебе на курсах, а о летнем дне 1944 года, одном из первых после прибытия красноармейца-автоматчика Капустина в полк для дальнейшего прохождения воинской службы, слышали и запомнили. Нового бойца командир, после знакомства с его документами, осмотрел несколько критически – тощ и мал ростом, мальчишка, а не боец. Однако, на третий день вместе с двумя прибывшими с ним бойцами Капустина послали в разведку, и не просто в разведку – перед ними была поставлена задача - взять «языка». Троим новичкам почти сразу не повезло, они попали под обстрел, едва удалившись от своих окопов, причем велся он одновременно с разных сторон. О выполнении задания не могло быть и речи. Несмотря на некоторую растерянность, бойцам все-таки удалось выбраться из-под обстрела и вернуться в расположение полка. Правда, одному пришлось добираться до своих с ранением. О результатах задания доложили командиру. Он строго, но как-то по-отечески обратился к Ивану и, даже как-то по-домашнему спросил: «Ну, как, Ванечка, было в разведке?». И тот, придя уже в себя после пережитого и немного успокоившись от доброжелательного тона, правдиво сказал: «Боязно было немножко, а потом - ничего». В дальнейшем красноармеец, похожий на мальчишку-подростка, оказался отличным автоматчиком, что и показал в боях, а майор, к концу войны полковник Коломитченко, продолжал называть его Ванечкой, в исключительных случаях.

Иван после ранения лежал в госпитале и когда очнулся, то сразу протянул руку под подушку, там были его награды. Их на месте не оказалось. Подошла санитарка и успокоила: «Приходил твой командир, справлялся о здоровье и велел передать, что медали взял на хранение». А медсестра, раздававшая лекарства, добавила: «Он не приходил, а просто ворвался в палату и сразу вопрос - что с нашим Ванечкой?» Отеческое отношение командира в тяжелое военное время было дорого для молодого бойца, Иван Андреевич до конца жизни вспоминал Коломитченко и рассказывал о нем своим детям.

Пройти пекло войны, остаться в живых и встретить Победу посчастливилось не всем. Иван Капустин вернулся с войны, но через пять лет после майских победных залпов 45-го. Пять лет продолжалась для него война на Западной Украине.

… Как много в родном селе оказалось девушек, но только одна запала в душу. После всех военных тягот и лишений было необычно, как в кино, которое показывали раз в неделю в сельском клубе, идти по затихшей вечерней улице с девушкой и провожать её домой после танцев. Однажды вечером с другого конца села донеслись звуки гармошки и слова песни: «Словно замерло всё до рассвета. Дверь не скрипнет, не вспыхнет огонь…» Луна освещала тропинку, ведущую к дому, а девичий голос слышался уже в середине села: «Веет с поля ночная прохлада, с яблонь цвет облетает густой. Ты признайся, что тебе надо, ты скажи, гармонист молодой». Демобилизованный орденоносец знал, что ему надо. Ему нужна была в этой новой для него мирной жизни девушка, с которой он шел рядом - Аня, Аннушка, Анечка. Анна – благодать Божия. Он хотел, чтобы она всегда была рядом, начинать следующий этап своей жизни мечтал только с ней.

В селе всегда всё становится известным – даже потаенные мысли и намерения. Как-то утром отец, смущенно покашливая, спросил: «Не пора ли нам идти свататься?» На что Иван ответил: «Подождём…» Ему не хотелось так быстро разрушить то, что происходило в действительности. Спешить на свидание, идти вместе с любимой девушкой по улице, взяв её под руку, как в кино, провожать домой, говорить какие-то слова, вроде ничего не значащие, но такие для них двоих нужные и понятные, а потом снова ждать встречи.

Иван мальчишкой попал на войну. Она отняла у него юность, возможность взросления в мирной жизни. Он ушел на фронт восемнадцатилетним, шагнул в окопы через полгода. Взрослел и мужал в военных условиях, где подрываются на минах, разрываются снаряды, летят осколки от снарядов, где танки со свастикой идут на окопы, где на бреющем полете сбрасывают бомбы на людей, где убивают на полях сражений, в открытом бою и в тишине густых лесов, спрятавшись под кроной деревьев.

Оказавшись в родном селе, 25-летний Иван познавал заново мирную размеренную жизнь с её заботами, трудами и радостями. Он с упоением дышал воздухом своей малой родины, чувствовал каждой клеточкой своего тела счастье мирной жизни. Для него всё было знакомым с детства и в тоже время незнакомым. Война заставила приобрести новые привычки, теперь требовалось изменить отношение к жизни, иметь другой ориентир. Ему, прожившему на земле четверть века, надо было просто осмотреться.

Через год они с Аннушкой стали мужем и женой. А потом появились дети – сын и дочь. Для Ивана Андреевича самым главным счастьем в жизни стала его семья. Война долго не отпускала. Пережитым и увиденным на ней он не хотел ни с кем делиться. Самому тяжело и других нечего расстраивать. Да и не все, наверное, можно было рассказать. У каждого участника - своя правда о войне, она не всегда соответствует тому, что пишут о ней люди, не пережившие её, или тому, что показывают на экране.

Бывший фронтовик отлично зарекомендовал себя и на трудовом фронте, работая механизатором. Почетные грамоты, благодарности и дипломы тому подтверждение.

Иван Андреевич Капустин достойно прошел свой земной путь и окончил его 4 августа 1998 года в родном селе. На местном кладбище его могила рядом с могилой его жены – любимой Анечки. В День Победы его фотографию с любовью и светлой памятью о нем пронесет в составе «Бессмертного полка» дочь Нина Ивановна.

Достойны «Бессмертного полка» и фотографии родственников, односельчан, друзей Ивана Андреевича – братьев Писаревых: Александра Филипповича, Константина Филипповича и Ивана Филипповича. Старший Александр был призван на службу в первый месяц войны и вскоре погиб.

Константин и Иван ушли воевать в 1941-м. Константин горел в своем танке, был ранен, воевал до Победы. Иван служил всю войну в конной дивизии. В 1945-м братья вернулись в село.

Константин Филиппович многие годы работал комбайнером. Ушел в мир иной 22 июня 1976 года. Иван Филиппович был конюхом, скончался в 1981 году.

Литературная обработка Лидии ЗУЕВОЙ.